Представляя послевоенный опыт производственных систем Советского Союза, не могу не рассказать, разумеется, о родной атомной отрасли. Наша отрасль начала формироваться сразу после окончания Великой Отечественной войны.
Через 14 дней после Хиросимы Сталин образовал специальный комитет под председательством Лаврентия Берии (причем с освобождением от должности наркома внутренних дел). Мало кому известно, что об этом Сталина попросил Курчатов. На тот момент атомным проектом руководил Молотов. Курчатов понимал, какая напряженная работа ждет впереди, и был уверен — ему нужен именно Берия. Кстати, за все время дальнейшей работы не было ни одного случая, чтобы всесильный Берия вступил в публичный спор с Курчатовым или хотя бы повысил голос.
Первый в СССР опытный ядерный реактор Ф-1 был запущен 25 декабря 1946 года. Его построили практически за четыре месяца. Был взят невиданный темп строительства одновременно более десятка секретных заводов в разных регионах страны. В 1946 году в Новоуральске началось сооружение газодиффузионного завода для обогащения урана. В 1949 завод уже дал первую продукцию. В этом же году в поселке Кирово-Чепецк началось создание промышленного производства гексафторида урана (это промежуточный продукт в технологической цепочке обогащения урана), вот вам и скоростное бережливое строительство, а уже 19 декабря 1949 года была предъявлена первая промышленная партия.
Комбинат № 817, который сегодня носит название ПО «Маяк», через три года после принятия решения о его строительстве начал выпускать плутоний. К середине 1949 года СССР уже получил 10 кг этого ценного ядерного материала. Как раз столько, сколько нужно для одной бомбы по типу американской.
Сегодня рассекречены документы, касающиеся планов атомной бомбардировки Советского Союза. В 1945 году Комитет начальников штабов США закончил разработку плана атомной атаки под названием «Пинчерс» («Клещи»). Согласно этому плану, бомбардировщики должны были сбросить 50 атомных бомб на 20 крупнейших городов нашей страны: Москву, Ленинград, Горький, Свердловск, Новосибирск и т. д. Мы реально стояли на грани ядерной войны! Руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Гровс в 1945 году заявил сенату США, что СССР для создания ядерного оружия понадобится 15–20 лет. А советские атомщики создали его за три года.
29 августа 1949 года в 7:00 по московскому времени СССР произвел испытание первой атомной бомбы на Семипалатинском полигоне. Эта бомба называлась РДС-1. Мне встречалось несколько версий расшифровки аббревиатуры: «Реактивный двигатель Сталина», «Россия делает сама». На самом деле в документах она была расшифрована как «Реактивный двигатель специальный».
Вот что писал Юлий Борисович Харитон, который был главным конструктором РДС-1: «Поражаюсь и преклоняюсь перед тем, что было сделано нашими людьми в 1946–1949 годы. Было нелегко и позже. Но этот период по напряжению, героизму, творческому взлету и самоотдаче не поддается описанию»
Насколько сильным оказался дух у советских людей после невероятно тяжелых испытаний военного времени, чтобы совершить из ряда вон выходящее, взять сумасшедший темп, выдержать его и в кратчайшие сроки добиться результата!
Любопытный факт встретил я в мемуарах ветеранов саровского ядерного центра. Поначалу к работе над атомным проектом СССР привлекли большое количество немецких специалистов. Но, судя по воспоминаниям наших ветеранов, довольно быстро появилась какая-то отчужденность в команде ученых из Германии, стала заметна разница в мотивации. Иностранцам платили большие деньги, у них было множество привилегий. Но эффекта было мало. В итоге в начале 1950-х годов немецких ученых сначала отправили в НИИ под Сухуми, а спустя полгода — в ГДР, где они заняли высокие посты в научной сфере. Справились и без них.
Создание ракетно-ядерного оружия потребовало предельного напряжения интеллекта и сил. Конечно, это стало возможным не только за счет творческого энтузиазма, но и за счет оптимизации всех процессов, запараллеливания производства, ускоренного проектирования и конструирования одновременно с запуском в производство опытных образцов. В чистом виде креативный ПСР.
Удивительно, но уже тогда отцы-основатели отрасли Игорь Васильевич Курчатов и Ефим Павлович Славский думали о мирном применении атома. Через год после первого испытания водородной бомбы, 27 июня 1954 года, была запущена в эксплуатацию первая в мире АЭС в Обнинске.
Первый атомный ледокол «Ленин» тоже строился ошеломляющими темпами. Май 1956 года — технический проект, август — закладка на стапеле. Декабрь 1959 года — судно уже на опытной навигации. Это и на сегодня инновационные темпы. Параллельно шло освоение и других, новых атомных изделий. Утром 4 июля 1958 года атомная подводная лодка впервые дала ход. Ее создание заняло чуть более трех лет — почти в два раза меньше по сравнению с аналогичным проектом американцев.
Зачем я привожу все эти факты сегодня? Мы же ищем сейчас ответ на вопрос: Что нужно для того, чтобы в нашей стране развивались производственные системы, резко росла производительность труда? Деньги на обучение? Консалтинг? Льготные кредиты? Нет, нужен мощный заказ. И жесткие сроки, которые никто не будет переносить. И мы справимся. Опыт есть.
Через 14 дней после Хиросимы Сталин образовал специальный комитет под председательством Лаврентия Берии (причем с освобождением от должности наркома внутренних дел). Мало кому известно, что об этом Сталина попросил Курчатов. На тот момент атомным проектом руководил Молотов. Курчатов понимал, какая напряженная работа ждет впереди, и был уверен — ему нужен именно Берия. Кстати, за все время дальнейшей работы не было ни одного случая, чтобы всесильный Берия вступил в публичный спор с Курчатовым или хотя бы повысил голос.
Первый в СССР опытный ядерный реактор Ф-1 был запущен 25 декабря 1946 года. Его построили практически за четыре месяца. Был взят невиданный темп строительства одновременно более десятка секретных заводов в разных регионах страны. В 1946 году в Новоуральске началось сооружение газодиффузионного завода для обогащения урана. В 1949 завод уже дал первую продукцию. В этом же году в поселке Кирово-Чепецк началось создание промышленного производства гексафторида урана (это промежуточный продукт в технологической цепочке обогащения урана), вот вам и скоростное бережливое строительство, а уже 19 декабря 1949 года была предъявлена первая промышленная партия.
Комбинат № 817, который сегодня носит название ПО «Маяк», через три года после принятия решения о его строительстве начал выпускать плутоний. К середине 1949 года СССР уже получил 10 кг этого ценного ядерного материала. Как раз столько, сколько нужно для одной бомбы по типу американской.
Сегодня рассекречены документы, касающиеся планов атомной бомбардировки Советского Союза. В 1945 году Комитет начальников штабов США закончил разработку плана атомной атаки под названием «Пинчерс» («Клещи»). Согласно этому плану, бомбардировщики должны были сбросить 50 атомных бомб на 20 крупнейших городов нашей страны: Москву, Ленинград, Горький, Свердловск, Новосибирск и т. д. Мы реально стояли на грани ядерной войны! Руководитель «Манхэттенского проекта» генерал Гровс в 1945 году заявил сенату США, что СССР для создания ядерного оружия понадобится 15–20 лет. А советские атомщики создали его за три года.
29 августа 1949 года в 7:00 по московскому времени СССР произвел испытание первой атомной бомбы на Семипалатинском полигоне. Эта бомба называлась РДС-1. Мне встречалось несколько версий расшифровки аббревиатуры: «Реактивный двигатель Сталина», «Россия делает сама». На самом деле в документах она была расшифрована как «Реактивный двигатель специальный».
Вот что писал Юлий Борисович Харитон, который был главным конструктором РДС-1: «Поражаюсь и преклоняюсь перед тем, что было сделано нашими людьми в 1946–1949 годы. Было нелегко и позже. Но этот период по напряжению, героизму, творческому взлету и самоотдаче не поддается описанию»
Насколько сильным оказался дух у советских людей после невероятно тяжелых испытаний военного времени, чтобы совершить из ряда вон выходящее, взять сумасшедший темп, выдержать его и в кратчайшие сроки добиться результата!
Любопытный факт встретил я в мемуарах ветеранов саровского ядерного центра. Поначалу к работе над атомным проектом СССР привлекли большое количество немецких специалистов. Но, судя по воспоминаниям наших ветеранов, довольно быстро появилась какая-то отчужденность в команде ученых из Германии, стала заметна разница в мотивации. Иностранцам платили большие деньги, у них было множество привилегий. Но эффекта было мало. В итоге в начале 1950-х годов немецких ученых сначала отправили в НИИ под Сухуми, а спустя полгода — в ГДР, где они заняли высокие посты в научной сфере. Справились и без них.
Создание ракетно-ядерного оружия потребовало предельного напряжения интеллекта и сил. Конечно, это стало возможным не только за счет творческого энтузиазма, но и за счет оптимизации всех процессов, запараллеливания производства, ускоренного проектирования и конструирования одновременно с запуском в производство опытных образцов. В чистом виде креативный ПСР.
Удивительно, но уже тогда отцы-основатели отрасли Игорь Васильевич Курчатов и Ефим Павлович Славский думали о мирном применении атома. Через год после первого испытания водородной бомбы, 27 июня 1954 года, была запущена в эксплуатацию первая в мире АЭС в Обнинске.
Первый атомный ледокол «Ленин» тоже строился ошеломляющими темпами. Май 1956 года — технический проект, август — закладка на стапеле. Декабрь 1959 года — судно уже на опытной навигации. Это и на сегодня инновационные темпы. Параллельно шло освоение и других, новых атомных изделий. Утром 4 июля 1958 года атомная подводная лодка впервые дала ход. Ее создание заняло чуть более трех лет — почти в два раза меньше по сравнению с аналогичным проектом американцев.
Зачем я привожу все эти факты сегодня? Мы же ищем сейчас ответ на вопрос: Что нужно для того, чтобы в нашей стране развивались производственные системы, резко росла производительность труда? Деньги на обучение? Консалтинг? Льготные кредиты? Нет, нужен мощный заказ. И жесткие сроки, которые никто не будет переносить. И мы справимся. Опыт есть.
Источник: Телеграм канал «Атомная ПСР: летопись бережливых побед» / Автор: С. А. Обозов