Мы сегодня буквально одержимы идеей создания потока строительства атомных энергоблоков и в России и за рубежом. Очевидно, что поточные методы, которые великолепно себя зарекомендовали на производстве и вчера и сегодня, могли бы хорошо сработать и на потоке строительства АЭС.
На первый взгляд — идея сумасшедшая. Но мы подумали: а был ли такой опыт до нас? Стали искать и, к нашему удивлению, быстро нашли пример — строительство Запорожской АЭС (г. Энергодар).
На первый взгляд — идея сумасшедшая. Но мы подумали: а был ли такой опыт до нас? Стали искать и, к нашему удивлению, быстро нашли пример — строительство Запорожской АЭС (г. Энергодар).
Был там некий Рэм Германович Хенох, которого уже все забыли. Этот Хенох сумел создать большой масштабный поток, построив таким образом семь ГРЭС и шесть блоков АЭС в период 1981-1989 гг. Такого никто в мире не делал — ни до него, ни после. Мы этим опытом заинтересовались.
Было все это еще до 2014 года, поэтому мы связались с Запорожской АЭС, попросили их поднять архивы. Коллеги откликнулись и прислали нам много интересных материалов, в том числе воспоминания самого Хенока. Он, кстати, умер в 2004 году в Москве, совершенно незаслуженно всеми забытый. А ведь он фактически исповедовал принципы ПСР.
И мы его охотно сейчас процитируем:
Было все это еще до 2014 года, поэтому мы связались с Запорожской АЭС, попросили их поднять архивы. Коллеги откликнулись и прислали нам много интересных материалов, в том числе воспоминания самого Хенока. Он, кстати, умер в 2004 году в Москве, совершенно незаслуженно всеми забытый. А ведь он фактически исповедовал принципы ПСР.
И мы его охотно сейчас процитируем:
«По промышленным объектам был спор с проектировщиками. Он носил принципиальный характер и был не столько техническим, сколько идеологическим. Суть его была в следующем. Существуют типовые схемы устройства строительной базы. Эти типовые решения предусматривают расположение стройбазы и промышленной площадки единым комплексом .Мы рассудили, что правильнее будет располагать элементы стройбазы там, где они будут более удобны с точки зрения их эксплуатации по мере развития стройки. Так, по нашему предложению, стройбазу нужно было разбить на две площадки: одну, тяготеющую к главному корпусу (это сборочные площадки монтажников строительных конструкций и укрупнительные стенды технологического оборудования), и вторую, работающую на стройку в целом.
Мы также предложили разместить эти сооружения вдоль специально созданной для этой цели автодороги, проходящей параллельно промплощадке. Это тоже встретило сопротивление проектировщиков.
Нам удалось в дальнейшем строить собственную базу и дороги так, как мы считали правильным. Все, что я перечислил, позволило на много месяцев сократить сроки строительства первой очереди ГРЭС. В конечном счете стоимость Запорожской ГРЭС оказалась самой низкой в стране.
Продолжительность сооружения реакторного отделения — примерно пять лет. Для того чтобы вводить блоки ежегодно, нужно было каждый год начинать со строительства очередного реактора и в конечном счете строить одновременно все четыре. Это было ясно, но, к сожалению, не укладывалось в привычные схемы выделения ресурсов. Однако в начале 1983 года работа уже шла сразу на нескольких блоках. Это выглядело внушительно.
Строители вместе с проектировщиками осуществили ряд технических идей, приведших к изменению характера строительства основных сооружений атомной станции. Главной идеей было создание элемента — «ячейки», собранной из двух железобетонных плит на болтах.
Плиты изготавливались в особо точных формах. Смонтированные в стене, они образовывали несъемную опалубку для монолитного бетона и сами участвовали в работе конструкции. Мы задумали эти «ячейки» для реакторных отделений и спецкорпуса, но они оказались настолько удобными в работе, что получили самое широкое применение на разных объектах стройки. Мы строили из них насосные станции, дюкеры, резервуары, здания дизель-генераторных. На разработку этой «ячейки» было получено авторское свидетельство как на изобретение. Через несколько лет я увидел свою «ячейку» в Чехословакии на АЭС «Темелин». Я узнал ее не сразу, настолько хорошо она была выполнена.
В проекте нашей станции было реализовано 64 изобретения, получивших авторские свидетельства. Может быть, это произошло из-за того, что стройка требовала быстрых, неординарных решений. Инженеры, учитывая реально сложившиеся сроки, творчески решали возникавшие проблемы. Так родились крупные монтажные блоки, перекатная опалубка для бетонирования цилиндра защитной оболочки, кабельные короба, стальные ячейки реакторного отделения, блоки технологического оборудования и многое другое.
Много разговоров велось о защитной оболочке. На ее строительство, как показывал прежний опыт, уходило не менее года. Мы рассматривали разные варианты, пока однажды, по дороге в Запорожье, директор института «Атомэнергостройпроект» Федор Сергеевич Темиров не предложил разрезать цилиндрическую часть оболочки на вертикальные полосы — «лепестки». Это предложение всем понравилось и легло в основу рабочего проекта. «Лепесток» получился внушительный — 12 метров шириной и 36 метров длиной. Цилиндрическая часть оболочки собиралась из 12 «лепестков». И вот наступил день, когда первый «лепесток» пошел в монтаж. Мы боялись, не сломается ли эта конструкция при подъеме, удастся ли ее точно поставить на место, не опрокинет ли ветер огромный парус. Подъем прошел безукоризненно. Все удалось, как мы хотели. Это был наш праздник.
Я убежден: творческий подход к проектированию и сооружению нравился людям и заставлял их выкладываться. Все это было одним из краеугольных камней фундамента нашего успеха. Но все-таки главным отличием нашей стройки было создание потока.
Нас многому научил опыт строительства первого энергоблока. Мы прекратили совмещение строительных работ с монтажом технологического оборудования. Монтажники начинали работать в практически готовых помещениях. В дальнейшем мы постарались сделать то же самое с наладочными работами, прекратив их совмещение с монтажом.
Сделав это, убедились, что кажущееся сокращение сроков путем совмещения работ малоэффективно и несет в себе опасность. Второй, третий и четвертый блоки были пущены как близнецы. Все примерно в одно и то же время, все с высокой готовностью, все с интервалом в один год. Поток, который многие считали авантюрой, осуществился.
Поток, кроме сокращения сроков строительства, позволил существенно уменьшить трудозатраты на возведение зданий и монтаж оборудования. Бригады переходили с блока на блок, работа повторялась, операции совершенствовались, инженеры и рабочие находили слабые места в проектах и конструкциях и вносили поправки. В результате на втором блоке трудозатраты уменьшились по сравнению с первым на 30%. Установка монтажных кранов большой грузоподъемности позволила вести монтаж крупными блоками, имеющими высокую степень готовности. Поток оказывал мощное психологическое влияние на коллектив. Хорошо по этому поводу сказал бригадир Брус: «Трудно здесь работать, и денег кое-где можно получать побольше, но интересно».
Поток, можно сказать, нас создал и сцементировал. Как результат — по уровню трудозатрат на единицу мощности (это один из важнейших показателей общей технической культуры) мы вплотную приблизились к лучшим зарубежным стройкам. Мы действительно сделали необычное дело, которое не было осуществлено ни у нас, в бывшем Советском Союзе, ни во всем мире. Нигде такие сложные объекты не были построены так быстро».
Согласитесь, эти воспоминания читаются на одном дыхании. Это же в чистом виде наша производственная система — и по версии Toyota, и в исполнении Росатома.
Кстати, поточный метод строительства в судостроении или автомобилестроении — норма. А вот при строительстве атомных блоков Хенох пока единственный человек в мире, который сумел применить поточный метод, который тогда называли «скоростная технология», «строительный конвейер».
Очень обидно, что этот бесценный коллективный опыт оказался временно забытым. Но мы постараемся быстро освоить это снова.
Кстати, поточный метод строительства в судостроении или автомобилестроении — норма. А вот при строительстве атомных блоков Хенох пока единственный человек в мире, который сумел применить поточный метод, который тогда называли «скоростная технология», «строительный конвейер».
Очень обидно, что этот бесценный коллективный опыт оказался временно забытым. Но мы постараемся быстро освоить это снова.
Источник: Телеграм канал «Атомная ПСР: летопись бережливых побед»/ Автор: С. А. Обозов.