На недавнем заседании Управляющего совета ПСР Росатома, которое прошло на предприятии «Алабуга-Волокно», мы с коллегами обсудили ключевые вызовы и приоритеты на 2025 год. Встреча показала, что производственная система Росатома — это не просто набор инструментов, а философия, которая становится частью ДНК атомной отрасли.
«Алабуга-Волокно» — предприятие без прошлого, но с огромным будущим
Когда Алексей Евгеньевич Лихачёв говорил о том, что у этого завода «нет скелетов в шкафу», потому что его создавали с чистого листа, я невольно вспомнил, как мы начинали внедрять здесь ПСР. Никаких «а у нас всегда так делали» — только вызовы, которые пришлось брать штурмом: пандемия, санкции, жёсткие финансовые условия.
Но знаете, что самое поразительное? Коллектив здесь мыслит категориями «вчера, сегодня, завтра». Не просто выполняет задачи, а постоянно анализирует: что было, что есть и куда идём. Как сказал Алексей Евгеньевич: «Это уже 50% успеха».
Три кита, на которых стоит ПСР в 2025 году
На совещании мы с коллегами сфокусировались на трёх ключевых направлениях, без которых не будет роста.
1. Стройки: от «авралов» к конвейеру
Сейчас многие наши проекты живут в режиме «тушения пожаров». Взять ту же АЭС «Аккую» — санкции бьют по ней жёстче всего. Но если мы хотим строить 5 блоков в год, нужно менять подход.
Раньше график пусконаладки (ПНР) составляли уже во время строительства — и получали «горящие» сроки. Сейчас мы развернули логику: ПНР должен быть готов до первого бетона. К слову, нигде в мире эта проблема не решена: такие же сложные стройки сталкиваются с проблемой графиков. Будем решать.
2. Цифра и роботы: не ради галочки, а для реального эффекта
Совсем недавно впервые появились «золотые» цифровые ПСР-предприятия. Петрозаводскмаш, например, внедрил роботизированные комплексы с машинным зрением — и к 2028 году закроет дефицит в 150 человек.
Но здесь важно не впасть в ошибку: роботизация ради роботизации бессмысленна. Сначала — аудит, оптимизация процессов, и только потом — автоматизация. Иначе получим дорогие станки, которые простаивают.
3. Люди: без них никакие технологии не работают
Татьяна Анатольевна Терентьева не раз подчёркивала: суть ПСР — в том, чтобы каждый сотрудник, от рабочего до топ-менеджера, видел связь между своими действиями и общим результатом. Именно поэтому мы делаем ставку на Дни линейного руководителя и Чемпионат ПСР, где 15,5 тысяч участников не просто выполняют задачи, а учатся мыслить системно.
Когда я вижу, как сотрудники с разных предприятий приезжают на стажировки, делятся опытом, а потом внедряют решения у себя — это и есть та самая культура улучшений.
Что дальше?
Алексей Евгеньевич Лихачёв на совещании сказал ключевую вещь: «ПСР должна стать таким же естественным процессом, как охрана труда». Не «кампанией», а частью ДНК каждого сотрудника.
Скоро нас ждёт новая волна проектов: 40 энергоблоков, развитие Севморпути, интеграция с Транссибом (о чём мы договорились с РЖД). Без системного подхода здесь не справиться. Но я уверен: если мы сохраним этот баланс между «духом» (вовлечённостью людей) и «буквой» (чёткими стандартами), то любые вызовы нам по плечу.
Когда-то японцы учили нас основам кайдзен. Сегодня мы сами стали учителями – для своих предприятий, для отраслей, для всей страны. И это, пожалуй, главный показатель зрелости нашей производственной системы.